Грамота XVI века башкиру Уранской волости

Значение этого документа, обнаруженного в фонде «Спорные дела Генерального межевания», трудно переоценить, поскольку принято считать, что тексты жалованных грамот Ивана IV башкирам сохранились только в комплексе башкирских родословных преданий — шежере [Кузеев, 1974: 109]. Однако шежере, будучи прежде всего памятниками устной народной истории, не могут считаться безупречными достоверными источниками. Итак, перед нами копия жалованой грамоты башкиру Уранской волости Авдуаку Санбаеву с пожалованием земли в Уфимском уезде [РГАДА, ф. 1324, оп. 1, д. 1497, л. 48–50]. Следует отметить, что копия была снята и заверена канцеляристом Казанской губернской канцелярии в 1737 г. Материалы фонда «Спорные дела Генерального межевания» в определенной мере позволяют восполнить утрату большинства отказных грамот, хранившихся в Приказе Казанского дворца.

При проведении межевания в Оренбургской губернии в начале XIX в. чиновники Межевой конторы столкнулись с крайне запутанным положением землевладения башкирских родов. Как правило, башкиры-вотчинники не имели точного описания границ своих владений. Существовавшая в XVII– XVIII вв. практика межевания башкирских вотчинных угодий допускала фиксацию их границ по так называемым «урочищам», под которыми подразумевались реки, лесные массивы, горы и т.д. В результате при межевании каждой башкирской дачи или дворянского имения, расположенного по соседству с башкирской землей, возникали споры, приводившие к предъявлению обеими сторонами документов, нередко относящихся к XVI — началу XVII в. Владельцы земель не всегда имели при себе требуемые документы, поэтому они активно разыскивали доказательства своих владельческих прав в местных архивах, запрашивали копии в архивах центральных учреждений. Именно подобным образом был обнаружен публикуемый документ.

Он был предъявлен в ходе земельного разбирательства между башкирами Уранской и Енейской волостей и владельцами Кабарского завода — Демидовыми. В итоге эта длительная земельная тяжба закончилась тем, что спорные владения были закреплены за башкирами Уранской волости. Впоследствии Демидовы были вынуждены подписать особый договор с ними. Главную роль в судебном решении сыграла копия с жалованной грамоты Ивана Васильевича, обнаруженная башкирами в архиве Казанской губернской канцелярии в 1805 г. Таким образом, данный документ официально был признан межевой комиссией в качестве юридического доказательства земельных прав. Поскольку текст грамоты сопровождается важным пояснением об отношении адресанта грамоты (Авдуака Санбаева) к башкирам Уранской волости, мы посчитали необходимым поместить в публикации и вводную часть, написанную в 1805 г. Вместе с тем внешняя критика данного источника представляет серьезную проблему. Наиболее спорным является вопрос о времени составления оригинала.

Канцелярист, снимавший копию в 1737 г., указал, что конечный протокол документа значительно пострадал: «Подлинной крепости справил подьячий Юрий, а чей сын по прозванию за гнилостью подлинной грамоты не видно» [РГАДА, ф. 1324, оп. 1, д. 1497, л. 48]. Формуляр аналогичных актов середины XVI в. предполагал указание на дату только в конце документа, который, очевидно, и не был прочитан переписчиком.

Более того, в сохранившихся разрядных книгах XVI в. отсутствуют данные о том, что воеводами в Казани были одновременно Степан Александрович Всеволожский и князь Михаил Самсонович Туренин. В изданных в 1982–1984 гг. под редакцией В.И.Буганова разрядных книгах фамилия Всеволожских среди воевод вообще не упоминается.

Однако князь Михаил Самсонович Туренин был активным военным руководителем. Его имя фигурирует в разрядных книгах уже с 1577 г., когда он в качестве дворянина участвовал в береговой службе. В 1580 г. он числился воеводой в Орле, в том же году командовал полком левой руки. В 1581 г. был воеводой в Ржеве, в том же году отправлен воеводой в Смоленск, в 1582 г. возглавлял сторожевой полк в Коломне, в 1583 г. отправлен воеводой в Юрьевец-Подольский и, наконец, в 1584 г. был назначен воеводой в Серпухове [Разрядная, 1982, ч. II: 452; ч. III: 119, 192, 213, 217, 235].

Достоверность разрядных книг Грамота XVI века башкиру Уранской волости 7 прежде не подвергалась сомнению, по этой причине будет сложно объяснить данное противоречие. Мы вынуждены признать, что верхней хронологической границей составления грамоты можно признать лишь 1584 г., т.е. дату смерти Ивана Васильевича. Однако в тексте документа упомянуты Уфа, Уфимский уезд и даже административное деление уезда на четыре дороги.

Р.Г.Буканова, будучи наиболее авторитетным специалистом по данному вопросу, полагает, что город Уфа был основан только в 1586 г. [Буканова, 1998: 49].

В то же время исследователи, считающие, что Уфа была построена уже в 1574 г., выдвигают не менее убедительные аргументы [Усманов, 1982: 75]. Определенные вопросы вызывает и не совсем типичный начальный протокол документа. Абстрактный формуляр жалованных грамот середины XVI — начала XVII в. в большинстве случаев предусматривал клаузулу «Се яз князь Юрьи Иванович пожаловал есим…» или «Божиею милостию мы великии государь царь и велики князь Михаило Федорович всеа Руси по своему царскому милосердному осмотрению пожаловали…».

В данном же случае документ начинается со слов «Бил челом…». Еще более неожиданно выглядит указание на мотив пожалования — «за службу». Подобные расхождения с типичным формуляром жалованных грамот потребуют разъяснений специалистов по дипломатике. В противном случае можно предположить, что речь идет не о жалованной грамоте, как указано в спорном деле XIX в., а о разновидности отводной грамоты. Существует структурная схожесть данного источника с документами писцового делопроизводства — отказными и отводными грамотами служилым людям по отечеству. Однако если сопоставить величину пожалований земли за службу Санбаеву с теми отводами, которые получили первые уфимские дворяне в конце XVI в. [Текст, 1971: 245–298], то нельзя не удивиться тому факту, что башкиру отвели поместную дачу, по величине на порядок превышающую земельные владения русских дворян и детей боярских в Уфимском уезде. При этом расчет пожалованной земли на три поля и четверти, разделение на пашню и сенокосы не должны вызывать вопросы, поскольку в Северо-Западной Башкирии земледелие стало основным видом хозяйственной деятельности еще задолго до присоединения к Русскому государству. Вполне вероятно, что в центре, на юге и востоке Уфимского уезда подобная форма пожалований не имела места в силу иного хозяйственного уклада.

В отечественной историографии прочно утвердилось мнение о том, что башкиры принимали подданство по отдельным родам. Причем процесс имел характер коллективного волеизъявления. В результате представители отдельных родов и племен, принося присягу царю, оформили отношения договорного характера. Например, подданство юрматинцев было результатом волеизъявления всего народного собрания [Усманов, 1982: 76]. Вполне вероятно, что подобная интерпретация процедуры принятия подданства соответствовала идеологии башкирских родословных преданий — шежере [Башкирские, 1960: 121]. Впоследствии башкиры неоднократно утверждали, что подданство принимал народ.

В проекте наказа башкир в Уложенную комиссию отмечалось: «В прошлых годах наш народ башкирский и тарханский состоял под властью ногайских ханов и не хотя под оной быть пришел с самопроизвольного усердия в подданство под высокоглавую российскую державу» [РГАДА, ф. 342, оп. 1, д. 109, л. 76].

Однако российские государственно-правовые принципы XVI в. не предусматривали установления отношений подданства с народом или родо-племенной структурой, т.е. сообществом. Только личная присяга (в данном случае шерть) главы такого сообщества сюзерену легитимизировала факт подданства. Тем более что российские власти рассматривали башкирское подданство как «холопство», т.е. как подчинение военно-служилого характера. Для башкирских тарханов∗, состоявших прежде на службе у казанского хана, подобный вариант был единственно возможной формой признания верховенства русского царя.

Вместе с тем публикуемый документ интересен для уточнения правового статуса башкирского вотчинного землевладения. Дискуссия по данной проблеме наметилась еще в середине XIX в. Большинство историков указывали на то, что верховным собственником всех земель в Русском государстве являлся царь. Н.А.Фирсов отмечал, что «государь почитал себя полным собственником земель Казанских, Астраханских, Ногайских, Пермских и всех Сибирских». Поэтому, по его мнению, после присоединения к России прежние владельцы земель сами должны были добиваться утверждения верховной властью своего права

∗ В Уфимском уезде XVI–XVIII вв. термин тархан получил распространение в значении титула, который жаловался башкирским аристократам за особые вмененные, дипломатические и другие заслуги. Выделялись наследственные и личные тарханы, среди наследственных — «старые», получившие звание до середины XVI в., и «новые», которым титул был пожалован после присоединения Башкирии к Русскому государству. Тарханное право заключалось в свободном выборе и владении общинной землей, в освобождении от подворного обложения (с 1724 г. — подушной подати), уплаты ясака и других повинностей. Грамота XVI века башкиру Уранской волости 9 владения землей, которая дотоле была их собственностью [Фирсов, 1866: 9].

Р.Г.Игнатьев, А.Васильчиков и С.М.Соловьев, напротив, считали права башкир на землю совершенно особыми, отмечая вотчинный характер башкирского землевладения [Игнатьев, 1873: 3; Васильчиков, 1876: 971; Соловьев, 1961: 583]. Вместе с тем исследование проблемы не продвинулось дальше толкования законодательных норм. По-прежнему историки остаются в рамках аргументации дореволюционных исследователей. Так, Ф.А.Шакурова, полемизируя с основными положениями монографии У.Х.Рахматуллина, указала на то, что русское гражданское право признавало право собственности на землю как за государством, так и за частными лицами. Она отметила, что в законодательстве не существовало понятия «верховная собственность государства» [Шакурова, 1992: 37; Рахматуллин, 1988: 127].

Однако «Соборное уложение», закреплявшее статус всех форм земельной собственности в государстве, определяет, что башкирские земли не имели юридических отличий от земель, находившихся во владении других нерусских народов: «…у татар, и у мордвы, и у чюваши, и у черемисы, и у вотяков, и у башкирцов бояром, и окольничим, и думным людем, и стольником, и стряпчим, и дворяном московским, и из городов дворяном, и детем боярским, и всяких чинов русским людем поместных и всяких земель не покупати и не меняти и в заклад и здачею и в наем на многия годы не имати» [Соборное, 1961: 188].

Проблема заключается в том, что историки игнорируют факты судебной практики, которая отражена в делах местного воеводского управления. В XVII в. к земельным конфликтам между башкирами уфимская администрация применяла правовые нормы, регулирующие служилое поместное землевладение в соответствии с главой «О поместных землях» «Соборного уложения».

Например, в 1678 г. имел место земельный конфликт между башкирами Енейской волости Тогузом Бисариным и Семенеем Ивановым. В этом деле уфимский воевода прибегнул к статье «Соборного уложения»: «У которых дворян и детей боярских два или три сына, и те дворяне поместье свое справили за меньшими своими детьми, а больших своих детей написали в отводе, и тех детей, которых они написали в отвод, учнут бить челом на меньшую свою братию, чтоб государь пожаловал их, велел им то отца их поместье дать всем и розделить жилое и пустое по четвертям для того, что за ними поместья малые новые дачи… таким челобитчиком отца их поместье, смешав с новою их дачею, розделить всем братьям поровну… чтоб никто ни от кого изобижен не был» [Собор- 10 Б.А.Азнабаев ное, 1961: 188].

Таким образом, российская администрация рассматривала башкирские земли как разновидность служилого поместного землевладения. Документ публикуется полностью, с сопроводительной справкой 1805 г., так же как он представлен в спорном деле. Текст передан в современной орфографии и пунктуации, с сохранением некоторых особенностей архаического написания отдельных слов.

РГАДА. Ф. 1324. Спорные дела Генерального межевания. Оп. 1. Д. 1497. (Л. 48) Всепресветлейший державнейший великий государь император Александр Павлович, самодержец Всероссийский и государь всемилостивейший, просят Бирского уезда 10 башкирского кантона Уранской волости команд башкирского юртового старшины Абдрахмана Абдульменева деревни Кумовой поверенные башкирцы Абдусалям Алкеев и Абдулкарим Ишалин, о чем наше прошение к тому следуют пункты. Означенной нашей Уранской волости межевание в прошлом в 1804 году и в нынешнем в 1805 году землемерами губернским секретарем Лисициным и титулярным советником Добровольским по спору с Камбарским Демидова заводом в трех местах Енейской волости деревни Ушар с деревнями владения башкирцов, а по не примирению между нами тех споров, находившиеся при межевании без доверенности отводчик башкирец Аликей Аптюков, хотя означенным землемером и Добровольским и обязан определении в сию контору крепостей подпискою, но ему всей нашей Уранской волости башкирцы для представления в сию контору оных крепостей не вверили, а вверили представить нам, почему мы явившись доносим, что оная наша Уранская волость жалована предку нашему Уфимского уезду Осинской дороги Авдуаку Санбаеву от царя и великого князя Иоанну Васильевичу за службу: за Камою рекой пашенные земли 62 четверти в поле, а в дву потому же, с лесы и сенными покосами и всеми угодьями, а межа там сенным покосам и пашенной земли верхняя Еловая речка, а нижняя межа Берегат, в правой стороне пожалован еще ему же в добавок по обе стороны реки Буюн верхняя межа Солдав река, нижняя Узяр река, а в ней пашенной земли 155 четвертей и сенных покосов по обе стороны реки Буюн 400 копен, для чего представляя выданный нам их Казанского наместнического правления с жалованной грамоты предку нашему грамоты копию и с нее списанную таковую же, Грамота XVI века башкиру Уранской волости 11 всеподданнейше просим, дабы высочайшим Вашего императорского величества указом повелено было сие наше прошение в Оренбургской межевой конторе с приложениями принять копию, освидетельствуя, и по освидетельствовании приобщить к тому производимому о нашей Уранской волости спорному делу (Л. 49), а первую отдать нам обратно, не правой же учиненной Камбарского господина Демидова завода и Енейской волости поверенными из нашей Уранской волости спорные отводы уничтожить, а утвердить все оные земли по прежнему владению за нами, Уранской волости башкирцами, верющее письмо данное нам нижнего Урана тюбы находится в сей конторе при поданной от нас на землемера Лисицина апелляционной жалобе. Всемилостивейшей государь, просим Вашего императорского величества о сем нашем прошении решение учинить декабря 1805 года к поданию надлежит в Оренбургскую межевую контору. Прошение писал регистратор Евдоким Герасимов, сын Сарапкин, к сему прошению башкирцы Абдулсалям Алкеев и Абдулкарим Ишалин тамги свои приложили. По слушании определено представленную с грамоты копию с копии освидетельствовать экспедитору и по освидетельствовании первую возвратить с распискою и освидетельствованную копию с прошением пришить к делу. (Л. 50) Копия. Бил челом государю и великому князю Иоанну Васильевичу Уфимского уезду Осинской дороги Уранской волости башкирец Авдуак Санбаев, а сказал, что де за службы его пожаловал государь царь и великий князь в той волости за Камою рекой пашенной земли 62 четверти в поле с лесы и сенными покосами и со всякими угодьями, а межа тое пашенной земли и сенным покосам верхняя межа Еловая речка, а нижняя межа речка Бергат в правой стороне, да той же волости пожаловано мне в добавок по обе стороны Буюн реки верхняя межа Салдав река, нижняя межа Узяр река, а в ней пашенной земли и перелогу 155 четвертей, сена меж Поль и по заполью по обе стороны реки Буюн 400 копен, и просил в том, чтобы ту пашенную землю с сенными покосами за ним написать в книги подлинно, и те книги за своими и сторонними людьми привезти в Казань к боярину и воеводе Степану Александровичу Всеволожскому да князю Михаилу Самсоновичу Турянину, да дьяку Ивану Зубову, да Афанасию Евдокимову, Иосип Аркатов, подьячий Юрий 12 Б.А.Азнабаев Смирнов да толмач Иван Чубаров, взяв с собой окольных людей сторонних, и при всех их ту пашенную землю от прочих отделить и по межам за Камою рекою Уранской волости 62 четверти пашенной земли и сенные покосы да по обе стороны Буюн реки тож земли 155 четвертей, а в дву потому же с лесом с сенными покосами и со всякими угодьи написать за ним, башкирцем Авдуаком Санбаевым, в книги, на подлинной крепости справил подьячий Юрий, а чей сын по прозванию, за гнилостью подлинной грамоты не видно.Копия снята в 1737 году.